В условиях террористической угрозы странам региона надлежит укреплять экономику

Терроризм и бесконечный военный конфликт в Афганистане накладывает крайне негативный отпечаток на экономику постсоветской Центральной Азии. Ситуация особенно сложна после переноса в страну штаб-квартиры террористической организации ИГИЛ. Обсудить вопросы безопасности Средней Азии, участие в них евразийских лидеров, редакция предложила председателю Евразийского аналитического клуба, эксперту Российского совета по международным делам, Никите Мендковичу.

— Никита Андреевич, чем, помимо очевидной проблемы – безопасности, чревато усиление исламистского государства в регионе Средней Азии?

— Постоянная угроза терактов, риск разрастания вооруженного конфликта, проблемы, связанные с контрабандой наркотиков, существенно ухудшают инвестиционный климат. Кроме того, все пять государств региона вынуждены вкладывать дополнительные деньги в оборону, больше усилий прилагать к борьбе с контрабандой, что мешает свободному движению людей и товаров.

Обеспечение региональной безопасности на афганском направлении особенно важно в контексте «Шелкового пути», идущего через Центральную Азию из Китая в ЕС. Если северная ветка, проходящая по территории Казахстана, частично защищена расстоянием, то проекты второй ветки – на Туркменистан и Иран, идущей через южные страны региона вдоль афганской границы, находятся под ударом именно из-за военно-политических рисков в Афганистане. Этот фактор негативно влияет на транспортные проекты в Кыргызстане и Таджикистане, а кроме того, делает страны менее привлекательными для инвесторов из дальнего зарубежья.

— Нестабильная обстановка в отдельно взятой стране не может радовать. Это противоречит и здравому смыслу, и целям тысячелетия, определенным ООН. Почему необходимо работать с Афганистаном не только по вопросам безопасности?

— Афганистан действительно – самая нестабильная страна, где от двух до девяти млн. человек живут в зонах контроля отрядов боевиков, негативно влияет на весь регион. Наркотрафик и взаимодействие с афганскими криминально-террористическими группировками ведут к криминализации всей Центральной Азии. В некоторых регионах оргпреступность до сих пор находится едва ли не на уровне 1990-х гг., криминальное сообщество непосредственно влияет на местные, а в какой-то степени, республиканские власти. В условиях безработицы есть примеры криминализации целых поселений, где многие жители оказываются вовлеченными в контрабандную торговлю и иные виды теневой деятельности.

В долгосрочной перспективе «накачка» организованной преступности наркодолларами может привести к ее превращению к общерегиональный политический фактор. Если сейчас наркоторговцы чаще пытаются подкупить власти, то со временем могут перейти к тактике террора против правоохранителей. Всем памятен пример Латинской Америки, где развитие наркоторговли в совокупности с социальными проблемами привело к формированию наркокартелей, криминально-террористических формирований, которые вели фактическую войну против законной власти.

— Безрадостаная, прямо скажем, картина. Но в стране расквартирован вооруженный контингент, «наследие» «Несокрушимой свободы», начатой как операция по борьбе с терроризмом в 2001 году. Страна стала фактически американской колонией. Позже, в 2014 году, Вашингтон завилял, что готов уйти из страны, и передать управление в руки местных властей. Сирийский конфликт показал, что местные власти лучше справляются с террористами в отсутствие «солдат удачи» - военных НАТО. Так ли это в случае с Афганистаном?

— К сожалению, пока нет надежд, что официальный Кабул и НАТО смогут самостоятельно устранить угрозы, опираясь на вооруженную силу. Весь 2017-й год ситуация в Афганистане ухудшалась, в ряде провинций пограничных районы находятся под стабильным контролем Талибана и ИГИЛ, чьи боевики периодически появляются в зоне видимости пограничных застав. В этих условиях евразийские государства не могут равнодушно относиться к происходящему у соседа.

— Страна, по сути, центр южного региона Евразии, и важность этого понимали еще в Советском Союзе. Что можно сказать о позиции преемницы СССР – России, в деле урегулирования афганской проблемы?

— Россия в настоящий момент активно пытается выправить ситуацию, инициировав так называемый «Московский мирный процесс» зимой 2016/17. Речь идет о попытках обеспечить переговоры между Кабулом и умеренным крылом Талибана, выступающим против внешней экспансии, опираясь на соглашение всех региональных государств, включая Китай, Иран, Индию и Пакистан. Последний поддерживает тесные контакты с Талибаном, который долгое время спонсировала пакистанская межведомственная разведка.

Предыдущие раунды переговоров шли очень непросто, во многом из-за противодействия США и НАТО, под влияем которых Кабул занимал максимально жесткую позицию. Западная пресса активно критиковала «Московский процесс», обвиняю Россию в том, что она поддерживает боевиков самим фактом призыва к диалогу, хотя в прошлом американские представители сами не раз вели прямые переговоры с руководством Талибана.

Однако, видимо, под влиянием плохой оперативной обстановки, в декабре 2017 года, Кабул изменил свою позицию. Пресса сообщила, что афганская сторона разработала «дорожную карту мирного процесса», которую передала для оценки в Москву. Если план присланный афганским президентом Ашрафом Гани окажется реалистичным, то новый раунд мирного диалога может начаться уже в феврале.

— В современной Центральной-Средней Азии активную роль играет еще один участник – Казахстан. Астана не раз рассматривалась как площадка для переговоров между конфликтующими сторонами…

— В этом контексте очень интересен визит в США Нурсултана Назарбаева, который последовал вскоре после получения «дорожной карты» из Кабула. Уже официально объявлено о том, что стороны будут обсуждать вопрос об Афганистане, формально – в связи с тем, что представитель Казахстана председательствует в комиссии по афганскому конфликту при Совбезе ООН. Однако нельзя исключать, что Назарбаев привез в Вашингтон предложение от ОДКБ.

Организация может предлагать США и НАТО поддержать мирный процесс под патронажем России с участием Кабула и договороспособной части оппозиции, чтобы затем они вместе могли начать войну против ИГИЛ и иных непримиримых экстремистов в республике. Со своей стороны, Москва и Астана могли бы гарантировать, что не будут требовать ликвидации в Афганистане американских военных баз и не станут препятствовать сотрудничеству Кабула с Вашингтоном.

Если усилиями Казахстана удастся договориться с США, а Россия сможет добиться компромисса между Индией и Пакистаном, оспаривающими влияние на Афганистан, то это может стать важным прорывом в процессе афганского регулирования. Возможно, тогда в течение ближайших лет удастся добиться разрядки и снижения угроз для Центральной Азии.

Однако пока гарантий успеха нет, и переговоры могут вновь застыть, как это не раз бывало прошлом. Так что, государствам Центральной Азии придется пока укреплять границу, и уповать на экономические успехи под защитой национальных армией и коллективных сил.

Савелий Петров
§ Деловая Евразия